МОЛЮСЬ ЗА ВСЕХ, КОГО ГОСПОДЬ ПОСЛАЛ В МОЮ ЖИЗНЬ
 Являть милосердие своей жизнью гораздо сложнее, чем говорить о его необходимости. И если проявление милости и сострадания к больному и нуждающемуся доступно большинству людей, то милость и участие в жизни тех, кто оказался за решеткой требуют действительно духовной зрелости и доброго сердца. Главное послушание иерея Олега Боговского – настоятель Казанского храма г.Новочеркасска, но всякий раз с особым вниманием священник идет и к месту своего еще одного служения – в домовый храм во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость» и ИК-14, где его с доверием и уважением ждет православная община заключенных. Накануне 50-летнего юбилея беседуем со священником.
- Отец Олег, в этом году Ваш 50- летний юбилей. Какие были эти 50 лет? Что самое важное произошло за полвека жизни?
- Да, наверно, как и у всех: получил образование, женился, работал по профессии, занимался коммерческой деятельностью. Ну, а самое главное конечно, что уже в 30 лет обретение веры в Господа нашего Иисуса Христа.
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ, КОТОРАЯ ВОЗЛАГАЕТСЯ ПРИ ХИРОТОНИИ, ТЫ ДОЛЖЕН ПРЕУМНОЖИТЬ
 ОТВЕТСТВЕННОСТЬ, КОТОРАЯ ВОЗЛАГАЕТСЯ ПРИ ХИРОТОНИИ,
ТЫ ДОЛЖЕН ПРЕУМНОЖИТЬ
Промышленный район казачьей столицы изначально не имел православного храма…Росли заводы, развивалась инфраструктура района, потом, увы, пришло время развала и доминирующим строительством стало появление торговых комплексов… Но человек – это не биологический субъект, это – «душа в теле». Без Бога не до порога. Без пафоса и без ошибки можно сказать, что вся надежда для Промышленного района города - в первом появившемся здесь храме, храме, который возводится трудами многих людей, горожан-тружеников, попечением благодетелей. Но в первую очередь всю полноту своей души в это великое дело вкладывает его настоятель, протоиерей Евгений Бабенцев.
- Отец Евгений, в этом году у Вас две юбилейные даты - 30 лет священнической хиротонии и 65 лет со дня рождения. Что за эти годы оказалось самым важным и значимым?
- Самое важное - я стал православным священником, после чего началась совершенно другая жизнь, когда по-иному смотришь на мир, на людей, ответственность, которая на тебя возлагается при хиротонии, которую ты должен преумножить, и стараться как можно больше потрудиться во славу Божию.
ГОСПОДЬ ПОДКРЕПЛЯЕТ ЧЕРЕЗ ОПЫТ И ПЕРЕЖИВАНИЯ, КОТОРЫЕ В ОБЫДЕННОЙ ЖИЗНИ ПРОСТО НЕМЫСЛИМЫ
 ГОСПОДЬ ПОДКРЕПЛЯЕТ ЧЕРЕЗ ОПЫТ И ПЕРЕЖИВАНИЯ, КОТОРЫЕ В ОБЫДЕННОЙ ЖИЗНИ ПРОСТО НЕМЫСЛИМЫ
Служение священника и офицера во многом близки между собой. Но бывает так, когда многие годы служения своему Отечеству продолжаются годами служения Церкви Христовой, и доспехи служителя алтаря Господня заменяют доспехи боевые. Неизменным остается само служение – За веру и Отечество! В преддверии 55-летнего юбилея клирика Патриаршего Вознесенского войскового всеказачьего собора г.Новочеркасска иерея Андрея Карачуна беседуем с замечательным человеком и штатным военным священником.
- Отец Андрей, Вам исполняется 55 лет. По человеческой мерке это немалый отрезок времени. Что за эти годы наиболее важное для Вас?
Буду лаконичным. Брак с супругой, принятие Святого Крещения, как сознательный выбор уже взрослого человека (мне на тот момент было уже 27 лет). Рождение детей. Диаконская и священническая хиротония, которые совершены были с промежутком в три дня. Это основные «маркеры» жизненного пути.
СЧАСТЬЕ ДОСТИЖИМО, ОНО РЯДОМ
 СЧАСТЬЕ ДОСТИЖИМО, ОНО РЯДОМ
Важнейший день не только в жизни сей, но в жизни вечной для священнослужителя – день его хиротонии, посвящения в священный сан. Это начало особого пути крестоношения, явным образом отличающегося от пути иных… Отдельные дни этого жизненного пути для священника и окружающих его людей оставляют достаточно глубокие впечатления. Наша беседа с протоиереем Георгием Борцовым, клириком Константино-Еленинского храма Новочеркасска, 20-летие служения которого в пресвитерском сане отмечается в этом году.
- Отец Георгий, исполняется 20 лет Вашего священнослужения в сане пресвитера. Какими были эти два десятилетия для Вас?
- Эти двадцать лет являются основной частью моей жизни, до рукоположения в моей жизни был период, когда я все время где-то учился и вот, после окончания обучения в духовных школах, я женился и через два месяца меня посвятили в священники. А через полгода назначили в Новочеркасск, в храм святых Константина и Елены. До этого момента ни разу не бывал в Новочеркасске.
О ИСТОРИИ, ЛЮДЯХ, ПРОШЛОМ И НАСТОЯЩЕМ…
 О ИСТОРИИ, ЛЮДЯХ, ПРОШЛОМ И НАСТОЯЩЕМ…
В 2024 году исполняется 160 лет Константино-Еленинскому приходу города Новочеркасска.
История храма повествует о формировании прихода так: «В 50-х годах ХIХ века в Новочеркасске, в период управления Войскового Наказного Атамана М.Г.Хомутова, стала пробиваться инициатива о строительстве церкви во имя великомученика Георгия Победоносца на Колодезной площади. Но казаки особого «рабочего полка», ведущего строительные и ремонтные работы в Новочеркасске, настояли на том, чтобы церковь строилась именно на их территории, т.е. на Сенной площади, взамен ветхой полковой часовни. Местные власти пошли навстречу «качурам» (так называли в народе казаков этого рабочего полка). И в 1864 г. деревянная Константино-Еленинская церковь была установлена на Сенной площади рядом с казармами «рабочего полка». По некоторым преданиям и письменным свидетельствам материал для деревянного храма святых равноапостольных Константина и Елены, а также колокольни был взят из разобранных ранее деревянной Троицкой церкви и деревянного кладбищенского Димитриевского храма. Место под строительство каменной Константино-Еленинской церкви было освящено 5 марта 1906 года. На постройку нового храма было затрачено около 15 тыс. 648 рублей. Константино-Еленинский храм был освящен 10 мая 1909 года кафедральным протоиереем Василием Петровым». За 160-летнюю историю прихода с ним связано множество имен людей самого разного сословия, судьбы прихожан, духовенства.
ИЗРЕДКА ИСЦЕЛЯТЬ, ЧАСТО ПОМОГАТЬ, ВСЕГДА ОБЛЕГЧАТЬ
 ИЗРЕДКА ИСЦЕЛЯТЬ, ЧАСТО ПОМОГАТЬ, ВСЕГДА ОБЛЕГЧАТЬ
К 25- летию Обществу сестер милосердия блаженной Ксении Петербургской Новочеркасского благочиния
В этом году исполняется 25 лет Обществу сестер милосердия блаженной Ксении Петербургской Новочеркасского благочиния. Четверть века сестры милосердия несут свое необходимое людям служение, совершено много добрых и хороших дел. Сестричество охватило своей заботой и попечением практически все лечебные, социальные учреждения города, большая работа непосредственно в приходах казачьей столицы.
О том, как формировалась Новочеркасская община сестер милосердия, какова ее жизнь и труды мы беседуем с духовенством и сестрами милосердия.
А из QR-кодов делают очередную квазирелигию...
 Митрополит Екатеринбургский Евгений:"Мы наблюдаем как то, что должно оставаться в границах медицины, науки и администрирования, начинает превращаться в квазирелигию. Я не ученый. Я монах и епископ Церкви Христовой. И как пастырь обязан сказать своё слово.
Нам говорят, что сопротивление вакцинации обрело характер оккультизма. Но точно так же на совершенно религиозных, а не научных постулатах зиждется и употребление QR-кодов.
Неоспоримостью, незыблемостью и неизменностью обладают только вечные истины Божественного Откровения. Они принимаются с верой, не зависящей от того, сможешь ли ты экспериментально доказать, что любовь лучше ненависти, верность лучше предательства, а сострадание – лучше равнодушия.
Наука же все время в поиске. Она прирастает новыми теориями. Всё требует доказательств или опровержения — за исключением редких аксиом, которые, кстати, тоже нуждаются в обосновании, и к ним применяются жесткие научные критерии. А новые открытия порой радикально меняют предыдущие концепции. Там, где прекращаются поиск и сомнения – прекращается и сама наука.
«Необычайная жестокость репрессий по отношению к верующим во время войны поражает» – историк Олег Будницкий
Москва, 6 марта, Благовест-инфо. «Меня поразила необычайная жестокость репрессий по отношению именно к верующим во время Великой Отечественной войны», – с этой фразы начал 4 марта свою лекцию в Музее истории ГУЛАГа Олег Будницкий – доктор исторических наук, директор Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий, профессор школы исторических наук НИУ ВШЭ. Лекция о репрессиях против верующих была построена на архивных исследованиях; она стала первой в цикле «Сталинизм и война», организованном при участии Музея истории ГУЛАГа и возглавляемого Будницким Международного центра.
По словам лектора, существует огромная литература по сталинским репрессиям, но история репрессий во время войны исследована крайне фрагментарно. Свыше 16 млн человек – таково число осужденных судами общей юрисдикции, военными трибуналами и разного рода специальными судами в 1941–1945 гг. Это превосходит любой сопоставимый по времени период в советской истории, отметил ученый. В отношении «служителей культа» и простых мирян власти действовали с особой жестокостью: чаще всего они получали смертные приговоры.
Чтобы дать представления о масштабах военной репрессивной политики, Будницкий напомнил, что советская власть «пыталась извести религию вообще, оставив немного для "вывески свободы совести" за рубежом». Во время Большого террора 1930-х гг. были уничтожены десятки тысяч священников и активных мирян. Оставшиеся верующие вынуждены были переходить на нелегальное положение, любое их собрание давало повод инкриминировать им «контрреволюционную организацию», а уж если на этом собрании не возносились молитвы о советской власти и звучали критические слова в ее адрес, это считалось «антисоветской агитацией». Такой подход лежал в русле общей тенденции – формально верующих преследовали не «за религию», а по политическим мотивам. И надзорные органы блюли эту чистоту формулировок, укоряя тех судей, которые писали в приговоре «антисоветская агитация религиозного характера»: «такая недопустимо небрежная формулировка, из которой можно сделать вывод, что Советское государство якобы преследует религию, является политически вредной».
«Но советское государство именно религию и преследовало», – подчеркнул историк. Он перечислил ряд статей, по которым осуждали верующих: 58-10 (антисоветская агитация), 58-11 (групповые контрреволюционные действия), 58-4 (контрреволюционный саботаж: например, отказ заключенных выходить на работу в религиозные праздники) – все они были основанием для вынесения смертных приговоров. И по сравнению с другими арестованными, получившими те же статьи, верующие гораздо чаще приговаривались к казни.
Еще одна особенность репрессий против верующих во время войны: подавляющее большинство осужденных за веру – женщины. «По числу расстрелянных женщин этому периоду нет равных в истории репрессий. Женщины были чрезвычайно упорны в своей вере», – отметил историк.
Итак, в предвоенные годы советская власть «не добила» церковь окончательно – не только из-за «вывески», но главным образом потому, что на присоединенных в 1939 г. к СССР западных территориях оказались миллионы верующих, которых «надо было как-то советизировать, поставить под контроль – для этого понадобились уцелевшие архиереи»: архиепископ Сергий (Воскресенский) стал экзархом в Прибалтике, архиепископ Николай (Ярушевич) – экзархом в Западной Украине. НКВБ «считало их своими агентами» – такую формулировку ученый считает корректной. Так в предвоенные годы церковь «получила отсрочку», однако это не изменило конечных целей большевистской власти, стремившейся к ликвидации религии как таковой. Закрытие храмов и аресты православных священников продолжались, как и репрессии в отношении представителей других религий и конфессий.
Но с началом войны, в первые же ее часы началась «реинкарнация Большого террора»: в 7 часов утра 22 июня 1941 г. НКВД представил в Москве список из более чем тысячи «подозрительных» лиц, в том числе – 91 «сектант-антивоенник». В первые месяцы войны арестовано было на 253% больше людей по сравнению с первым кварталом 1941 года. Как и в 1937–1938 гг., аресты носили превентивный характер, отличались крайней жестокостью приговоров и осуществлялись на всей территории страны, обрушившись на «подозрительных», прежде всего из определенных категорий населения. Что касается религиозных активистов, то в первой половине 1941 г. смертные приговоры выносились им едва ли не чаще, чем любым другим «контрреволюционерам». В ряде случаев решения, принятые весной 1941 г., утверждались уже после начала войны. Последовала новая волна арестов: историк привел имена и истории архиереев и священников, уничтоженных в первые месяцы войны; многие из них были осуждены повторно. Большинство репрессированных в годы войны за веру – «простые» люди. По-видимому, среди них преобладали «непоминающие», не принимавшие «сергианство», очень высока была доля женщин. Однако «сосчитать» всех трудно, поскольку статистика репрессий против верующих в судебной системе не велась, они преследовались как «контрреволюционеры» или «социально опасные элементы».
Особое внимание лектор уделил такому массовому явлению военного времени, как осуждение верующих разных конфессий в лагерях. Они нередко держались группой, к тому же некоторые отказывались выходить на работу в воскресенье и в дни религиозных праздников – это было поводом для повторного осуждения уже в лагере, что прибавляло срок или вело к расстрелу. Особенно «свирепствовало» в этом отношении начальство Карлага: здесь расстреливали сразу по трое, четверо, восемь «религиозниц»; в Мордовском лагере летом 1942 г. по этим же обвинениям лишили жизни девятерых женщин. Историк привел выдержки из показаний некоторых из них: они признаются, что разговаривали с другими о вере и Евангелии, тайком пели гимны, писали письма домой…
А как же «примирение» Сталина с Русской Церковью в 1943 г.? По словам Будницкого, нередко можно встретить мнение, что это был чуть ли не осознанный поворот власти к «исконным ценностям», поскольку РПЦ «доказала свою патриотическую позицию», что власть якобы «пошла навстречу пожеланиям верующих», решила «перейти к диалогу во имя единства верующих и атеистов в борьбе с общим врагом России» и т.д. Историк считает такие утверждения «глубоким заблуждением». Известная встреча Сталина с несколькими оставшимися на свободе иерархами 4 сентября 1943 г., после которой было восстановлено патриаршество и некоторые церковные структуры и возможности, продиктована «явно внешнеполитическими причинами»: это был демонстративный жест в сторону союзников. Кроме того, что «не за горами было время, когда Красная Армия войдет в страны с православным населением», и тут помощь церкви тоже должна была понадобиться. Поэтому на 1943 г. приходится спад репрессий против верующих, а вскоре они снова возобновляются с удвоенной силой, когда освобождаются оккупированные Германией территории (а там, напомнил историк, проживало почти 70 млн человек в течение почти трех лет). С 1943 по 1953 гг. советскими судами было осуждено более 350 тыс. человек по обвинению в коллаборационизме, в их числе – множество священников и верующих. «Власть использовала церковь. Когда она стала не нужна, последовал резкий рост отказов в открытии храмов. До 1953 г. верующие и священнослужители рассматривались как «враждебные элементы»», – утверждает историк.
«Мы еще много не знаем о репрессиях, в том числе – в отношении верующих», – сказал он, отметив, что в изданных книгах памяти не сведений о многих, чьи надзорные дела он и его сподвижники (сотрудники и студенты НИУ ВШЭ, волонтеры) просматривали в Государственном архиве РФ. «Верующие мы сами или неверующие, но наш долг – восстановить память тех, кто был убит за свои убеждения, за слова, за то, что в самых нечеловеческих условиях оставались людьми и готовы были жизнь положить за то, чтобы сохранить веру и свое человеческое достоинство», – заключил Будницкий.
Юлия Зайцева
Москва, 6 марта, Благовест-инфо.
 «Меня поразила необычайная жестокость репрессий по отношению именно к верующим во время Великой Отечественной войны», – с этой фразы начал 4 марта свою лекцию в Музее истории ГУЛАГа Олег Будницкий – доктор исторических наук, директор Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий, профессор школы исторических наук НИУ ВШЭ. Лекция о репрессиях против верующих была построена на архивных исследованиях; она стала первой в цикле «Сталинизм и война», организованном при участии Музея истории ГУЛАГа и возглавляемого Будницким Международного центра.
Какую Церковь мы сегодня выбираем
Протоиерей Георгий Митрофанов — о голосе и даре митрополита Антония Сурожского
 Почему митрополит Антоний был обречен остаться невостребованным в период церковного возрождения, о какой церковной жизни он мечтал и что важно помнить сегодня тем, кто стремится к разнообразным объединениям, рассказывает протоиерей Георгий Митрофанов, доктор богословия, заведующий кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, настоятель храма апостолов Петра и Павла при Академии последипломного педагогического образования.
Выступление на презентации третьей книги «Трудов» митрополита Сурожского Антония в Просветительском центре Феодоровского собора Санкт-Петербурга.
Исторические сведения о матушке Александре (исповедники Донской земли ХХ столетия)
 Исторические сведения о матушке Александре (исповедники Донской земли ХХ столетия) На старом городском кладбище Новочеркасска, вблизи храма святого Димитрия Солунского, в окружении старинных склепов и других подобных захоронений, есть одна могила, к которой приходят помолиться верующие люди. Здесь покоится земной прах инокини Александры, одной из последних насельницдо закрытия донского Бекреневского свято – Николаевского монастыря. Где родилась «мамушка» Александра, кто были ее родители, как взрослела, и как пришло желание иночества – нам не известно. С ее слов, сохраненных воспитанниками, еще совсем юной, перед революцией и гражданской войной, она попала в монастырь, где и дала Богу иноческие обеты.
Еще там от игуменьи за ней закрепилось ласковое прозвище «Санюшка», а от верующих людей в последствии добавилось «мамушка». Матушка вспоминала, что перед закрытием монастыря, ходила от дерева к дереву на подворье и с каждым прощалась, а сестры ласково посмеивались над ней, но игуменья Митрофания понимала смысл действий своей подопечной. Когда Бекреньевский монастырь закрыли, матушка сначала пошла жить к «нянечке» в Семикоракоры, так матушка называла свою старшую сестру.Родные тоже подмечали матушкины дела, но будучи старше по возрасту и не столь духовно разумны, принимали это за чудачество, пытались и лечить. Сохранилось со слов мамушки «вошла я в хату у «нянечки» а там игуменья Митрофания стоит. Упала я на колени и давай целовать ноги матушки. Муж же нянечки ничего,конечно, не видел, но сказал, что совсем с ума сошла и повел к врачу. Привел, завел в кабинет, а врач спрашивает «Санюшка, что у тебя болит», на что я ответила «Божечка дал мне лекарство от грехов», на том и разошлись.
|
|
Новочеркасск – столица казачества… Его судьба – это судьба многих поколений казаков, послуживших Отечеству, принесших ему славу и отстоявших его честь. Уничтожение казачества как народа – это тоже кровавая и страшная страница Новочеркасска… Служение всегда было и остается назначением казака. Таковое служение многие годы несет родовой казак, новечеркасец во всех поколениях, настоятель Димитриевского храма протоиерей Герман Киселев. Этот год для священника юбилейный – отцу Герману 50 лет. Наша беседа с протоиереем Германом Киселевым в преддверии его «Золотого юбилея».